Воскресенье, 24 сентября — неделя 16-я по Пятидесятнице
Притча о талантах (Мф.25,14-30)
П
рочитанная сегодня притча о талантах — одно из целого ряда пророческих предупреждений в притчевых сказаний Христа о грядущем Суде. Если прочесть 24-ю и 25-ю главы Евангелия от Матфея, откуда и взята сегодняшняя притча, то мы видим, что Спаситель предупреждает нас о трех основных опасностях, которые могут привести нас к суду неготовыми. Первая опасность — это беспечность, вторая — малодушие, а третья — жизнь, недостойная человека нечуткостью и бесчеловечностью. Беспечность описана Христом в трех притчах: первая — это беспечность благодушная, веселая, беспечность, которую мы считаем естественной. Христос говорит: Бдите, потому что суд, день Господень придет внезапно, как он пришел в дни Ноевы… Тогда люди и пили, и ели, и замуж выходили, и ни о чем не думали большем, чем земля, а суд Господень нарастал и в какой-то день разразился гневом и потопом. Эта беспечность — такая нам обычная, привычная, родная, радующаяся жизни и забывающая, что жизнь не такая плоская, а что она глубокая, бездонная, что она уходит в вечность. Другая беспечность — злая беспечность, которая пользуется тем, что Бог как будто не спешит прийти на расправу: Апостол же Петр говорит, что Бог медлит, потому что долготерпит о нас. Мы не спешим меняться на добро, потому что Господь за горами, а суд далек. Мы не спешим творить добро, потому что еще есть время; когда-нибудь, когда мы устанем от зла, то успеем еще к добру вернуться, — а День Господень идет и идет на нас, и в какой-то день, в какой-то час — суд перед нами, и мы перед судом. Есть еще одна беспечность — это беспечность сонливая, беспечность, которая не делает ничего, а надеется, что еще успеется: жить еще успеется, любить еще успеется, исправиться еще успеется. Вот беспечность веселая, добродушная, как будто не злая; беспечность безответственная, злонамеренная, жадная, злая; и беспечность опять-таки страшно нам обычная: завтра все успеется, а сегодня помечтаем… Это первая группа предупреждений Господних. А дальше — притча о талантах. Господь дает каждому дарование в меру его сил и призывает принести плод такой же богатый, как богаты сами дарования. И часто мы ничего с этими дарованиями не делаем: нам дается ум- но этот ум мы не обогащаем ничем; нам дается чуткое сердце — но это сердце остается только как возможность чуткости, а на деле дремлет в себялюбии, коснеет; дается нам воля, порой сильная, которая остается бесплодно-бесцельной. Много нам дается, что мы храним в том виде, как Бог дал, плода — никакого. Почему? Не всегда по беспечности, а порой потому, что нами овладело малодушие, трусливость. Нам кажется, что — и так оно и есть- чтобы чего-то достичь, надо всем рискнуть: покоем, обеспеченностью, отношениями, жизнью — всем или хотя бы чем-нибудь; и мы думаем: нет, верну я Господу то, что Он мне дал, но рискнуть потерять себя и ответить перед Богом — нет… А когда суд приходит, оказывается, что когда-то нам данное нашим никогда не было, а все время оставалось Господним. И Господь часто вернет это Себе и отдаст тому, кто был готов рисковать жизнью, покоем, обеспеченностью, и всем телом и душой, чтобы принести плод, чтобы не быть заживо мертвым, но быть живым и животворящим. Вот — малодушие. Кто не может быть человеком на земле, тот не может быть человеком и на Небе; кто в малом не может быть человеком, тот никогда не вырастет в меру Человека Иисуса Христа. В этом предупреждение Господне о суде: суд не в том, что он придет и это страшно будет, а в том, что он придет и будет так жалко и так больно, что мы прожили всю жизнь, так и не став человеком: по трусости, сонливости, себялюбивой злобе или просто забывчивой беспечности. Суд в том, что мы иногда проживем всю жизнь, не заметив, что она глубока, просторна, что жизнь ключом бьет из глубин Божиих и уносит нас в эти глубины. Вдумаемся в эти разные образы, опомнимся и станем жить не узкой, бедной жизнью, которая вся заключена в тебе самом, а той просторной, глубокой, мощной жизнью, которая покоится на Боге, которая из Него получает источник безграничной силы и которая нас уносит в вечность, где все имеет свое место, где все получает величие, потому что человек может себя перерасти и стать Богочеловеком по подобию Иисуса Христа, благодатью Святого Духа, любовью Господней. (Митрополит Сурожский Антоний)
Среда, 27 сентября — Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня
Сегодня мы празднуем обретение Животворящего Креста Господня. Для нас Крест – знак Божией любви к нам. Мы знаем, что на кресте был распят Господь. Мы знаем, что на нем Он умирал страдальческой, человеческой смертью. Но чувство реальности смерти Богочеловека редко пронизывает нас тем ужасом и трепетом, которые должны бы всегда жить в наших душах. Крест – это образ; однако было время, когда этот крест был мучительной реальностью умирания Иисуса из Назарета. Для нас крест связан только с Ним и с тайной нашего спасения, но в то время крест был «просто», как ни страшно употребить такое слово, орудием пытки и смерти. На крест пригвождались преступники, чтобы мучительной смертью заплатить за зло, принесенное людям, и чтобы их страшная смерть вселяла страх в жителей окрестных городов и деревень. Крест был наказанием для преступников; и среди распинаемых оказался Тот, Которого мы называем своим Господом, — Иисус Христос. Суд Синедриона и римского прокуратора признали Его достойным смерти за преступления. В чем же преступления Христа, за которые он принял муки? Во-первых, образ Спасителя-Мессии, явленный людям Иисусом Христом, оказался несовместимым с тем образом, который они выработали для себя сами. Истинный, живой Богочеловек разбился об идола, созданного людьми из их представлений о том, каким Он должен быть. Другим Его преступлением было Его учение о любви. Оно вносило страх и ужас в каждую душу, не готовую погибнуть ради благовестия, ибо Евангелие содержало страшную весть о том, что Царство Божие не допускает в себя никакого себялюбия, что человек должен отказаться от себя, чтобы жить только любовью к Богу, к людям. Ни тогда, ни теперь люди не могут этого принять легко, потому что это значит убить в себе все себялюбивое и низменное. Господь «преступил» против людей еще тем, что разочаровал их. Они ожидали политического вождя, им нужна было только земная победа над поработившей их Римской Империей, над чужой, ненавистной властью, а Он предлагал им Евангелие: смирение и кротость. Он призывал их любить врагов, подобно тому, как Отец Небесный любит всякого человека, и теперь, после Креста Господня, можем сказать: любит крестной любовью, любит до пролития Своей Крови, до смерти Своего Сына. В то отдаленное от нас время, когда был найден Крест Господень, все это было еще близкой реальностью, его можно было коснуться, тронуть рукой. Его дерево было еще конкретно, реально и жестко, как суд и смерть. Тогда он был принят с трепетом, ужасом и любовью и был воздвигнут – поднят на высоту – Патриархом Иерусалимским, чтобы все могли видеть древо крестное, на котором, как преступник, по злой воле людей умер Царь мира и Спаситель всех, Тот, Кого Бог послал не судить, а спасти мир. Вспомним и мы эту страшную, конкретную реальность креста и распятия, и поклоняясь сегодня образу того Креста, перенесемся духом в те страшные дни, когда Бог смертью Единородного Своего Сына одержал победу над тьмой и спас нас от власти смерти, греха, диавола. Ответим любовью на любовь – мало поклониться Древу, если мы останемся чуждыми тому, ради чего принесена эта жертва. Поклонимся Кресту. Осознаем, что Христос умер, потому что преступники мы. Апостол Павел говорит, что и за друга своего мало кто согласиться отдать жизнь, разве что за благодетеля (Рим.5,7), а Христос умер за ненавидящих Его, за людей, которые способны, как и мы, пройти мимо Его жертвы и не дрогнуть душой, не преломиться волей, не перемениться до конца. Обратим наш взор на Крест. Сказано в Писании: «Воззрят на Него, Егоже прободоша» (Ин.19,37), взглянут на Него те, которые пробили Его ноги, руки, ребро. Таковы мы, и если только Крест нас не обновит, то рано или поздно мы станем перед Ним в ужасе, потому что нам придется ответить перед своей совестью за то, что мы прошли мимо Крестной Божественной Любви. (Митрополит Сурожский Антоний)
«Кто хочет идти за Мною, да отвергнется себя и возьмет крест свой и за Мною идет» (Мф.16,2). Отвергнуться себя — это значит совершенно отказаться от своего понимания путей жизни. Есть ли в этом что-нибудь странное? Конечно, нет. Когда ученик учится у мастера ремеслу, то он должен всецело руководствоваться указаниями мастера, он не смеет выдумывать ничего своего; работать так, как велит мастер. Так и мы должны быть послушными Господу Иисусу Христу, и послушными до конца. (Святитель Лука Крымский)
